Гегель, начиная изложение философии духа, соотносится с Аристотелем, как буд то после Аристотеля не было никого, кто развивал бы вопросы души, духа. Но дело в том, что в следствии раскола на эмпиризм и рационализм и в этом вопросе не могло произойти никаких сдвигов после древне-греческой философии. Греки поставили вопрос о соотношении особенного и всеобщего, но так и не разрешили. Да это было и невозможно, так как они воспринимали дух как субъективное.
С расколом философии на эмпиризм и рационализм появились два подхода к отношениб сущности и явления. Рационализм - в сущности нет ничего, что есть в явлении. Эмпиризм - явление есть сущность. Но оба эти явления односторонни и неистинны. Оба отрицая друг друга, являются по сущности, одним и тем же, но с противоположным знаком. В обоих случаях имеет место метафизическое мышление.
    Критика Гегеля и направлена против метафизического метода, он ратует за необходимость познания посредством понятия. Что такое понятие и раскрывается в логике, которая является разработкой понятия как единства единичного, особенного и всеобщего в сфере всеобщего. И завершение логики абсолютным знанием не имеент того значения, которое часто придають ему, что уже нечего и изучать коль известна истина. Но на деле речь у Гегеля идет о том, что именно с этого момента возможно истинное познание, а все что было до диалектического мышления, являлось, в лучшем случае, моментами истинного мышления.
Диалектический процесс, с необходимостью пройдя все свои ступени в логике, приходит к своему началу, этим подтверждая правильность пройденного пути и в то же время снимает всю сферу всеобщего и с необходимостью переходит к природе и далее к духу. Ни о каком творении из духа здесь не может быть и речи, так как всеобщее не есть где то в пространстве и времени. Предложив это, мы сразу с необходимостью придем к точке зрения Лейбница, Вольфа и Спинозы, то есть точки зрения абсолютного детерминизма или невозможности свободы.
В этом отношении философия Гегеля не отличается от философии Фалеса. Там тоже необходимость единого начала и из него всего многообразия. И когда Лукреций Кар заводит разговор о природе вещей, то он имеет в виду не природу как бесконечное множество единочного, а единую природу этих единичных существований. Впрочем ни о какой философии не может идти речь, если ее центральным моментом не является единое основание.
    Прошлый раз мы рассмотрели ограниченные способы познания. Сейчас же следует перейти к тому что бы выяснить значение этих способов. Эти способы не только исторические - они продолжают сеществовать и сейчас и будут всплывать на сцену, так как они составляют определенную ступень в рассмотрении познания природы мышления. То есть знание способа мышления отнюдь не ликвидирует его существования. Потому следует рассмотреть значение этих способов познания. Эти способы в рассмотрении природы души образовали клубок противоречий, потому что вследствии односторонности были схвачены отдельные истинные моменты природы души: моменты единичности, особенности и всеобщности, но совершенно изолированно друг от друга. Значит в отрицательной форме односторонности схватили конкренто всеобщую природу духа, но так и знали с чем имели дело, так как мешало метафизическое мышление. Но как только предмет оказался противоречащим самому себе, то соответственно и метафизический способ мышления оказывается противоречащим себе. Односторонний способ вместе с противоречивым раскрытием своего предмета, раскрывает и неудовлетворительность самого способа. И ничего другого не остается как отказаться от способа мышления с принципом А=А. Такой способ и хорош и действовал когда всеобщее трактовалось как всеобщее, сущность как сущность, явление духа как явление, особенная способность как особенная способность. Но сам предмет раскрыл, что он ни одно, ни другое не третье, но есть все три и одновременно ни одно их трех отдельно взятых.
Метафизика и эмпиризм оказывались тождественными в рассмотрении духа - брали предмет, как нечто данное представлению, а это ведет к апологии всех явлений - все существует равноправно. И выстает вопрос какое явление брать как наиболее истинное. Но исходя из предпосылки метафизического метода, мы никакого объективного критерия получить не можем, кроме субъективной призвольной позиции. Но научное значение такого критерия равно нулю. Метафизический метод отнюдь не невинная штука, помимо апологии явлений природных, исторических, духовных, мыслительных и т.д., он вдобавок является еще и реакционным методом. Он поставляет явления не только в качестве исходного пункта, но и в качестве конечного результата. А это несет за собой апологию всех исторических превратностей в развитии природы, общества и мышления, всех исторически преходящих форм. Следуя этому методу остается только вздыхать, например, по умершим видам животных. Для диалектического же метода, смерть определенных видов животных является необходимой, и неважно, заносят их в "Красную книгу" или нет.
    Значит нам необходимо стать на точку зрения диалектического метода. И это не просто метод, который все рассматривает в процессе возникновения и исчезновения - этим положением охотно пользуется и метафизическое мышление. Кто же не знает что все ограниченное возникает и исчезает. Но утверждая этот тезис начинают с того, что возникающее и исчезающее сразу превращается в основание и базис. Я не имею возможности рассмотреть все следствия этого, но главное вся Вселенная превращается в агрегат явлений: всеобщее - совокупность всего единично существующего. Соответственно, философия - наука о всем в совокупности взятом, рассматривает мир в целом, а остальные науки рассматривают части. Но это все признаки отсутсвия диалектики
Диалектический метод не имеет в своем исходном пункте данного предмета, содержания. Как только мы имеем дело с данностью материала и что он нас выведет, это и есть эмпир способ. К примеру эмпирическая и рациональная психологии, при всей противоположности, исходили из данности духа, души.А какова необходимость существования этой души? Эти психологии до сих пор бытуют у нас под названием марксистско-ленинских. Но то что есть, могло бы и не быть. Опять та же апология явлений.
    При диалектическом рассмотрении мы лишены права начинать с духа как с чего то имеющегося, данного.Диалектический метод не может начать рассмотрение природы духа с самого духа. На это и направлена основная мысть Гегеля в полемике против эмпирической и рациональной психологии. Если мы хотим достич формы позания духа, мы должны раскрыть прежде всего необходимость существования духа, а не только природы. Мы не можем довольствоваться утверждением что есть природа, а есть так же дух. Впрочем такую задачу Гегель проделал и в отношении природы. Как ни третируют Гегеля в рассмотрении природы почти все, включая даже Ситковского(?), который заявляет во всех своих писаниях, что природа для Гегеля лишь служебное средство и прочее. Тем не менее природа существует по Гегелю, с абсолютной необходимостью. И если быть чистоплотным, то следует сказать, что эта мысль не приоритет Гегеля. Так если мы продумаем содержание философии Платона, то даже для него материя, при всем том что она есть небытие идеи, обладает абсолютной необходимостью существования. А это в несколько ином свете раскрывает отношение природы и идеи у Платона, как и абсолютной идеи и природы у Гегеля. Природа не средство, не орудие и прочее, а необходимость бытия самой абсолютной идеи.
Этаже задача стала перед Гегелем при рассмотрении природы духа. Нужно не довольствоваться утверждением, что есть природа, она первична по отношению к конечному субъективному духу. По Гегелю, мы только тогда начнем познавать дух диалектики, когда начнем постигать необходимость существования духа. При этом следует оговорить превратность, что якобы согласно Гегелю, вся природа духа состоит в самопознании. Во первых этому противоречит категория существования, что еще не есть самопознание. Во вторых, хорош был бы Гегель, и его последовательность мысли, если бы он поставив вопрос о необходимости существования духа, а следовательно о невозможности начать с духа, при этом настаивал что дух есть самопознание. А именно этот Гегелю и подсовывают, что цель самопознания является высшей конечной причиной всего совершающегося во Вселенной. Это клевета. В том то и дело, что по Гегелю, что дух даже который высвободился из природного бытия, вовсе не является таким, что познает свою природу. Самопознание не исходный пункт, а высшая ступень духа. Дух должен сначало необходимо существовать, развиваться, что бы только на высшей ступени достигнуть самопознания. А это иное.
    Отсюда и еще некоторые перекосы. К примеру, сто для Гегеля, человек - чистый дух. И при этом приводят положение Маркса, что непредметное существо является бессмыслицей. То есть получается так, что у Гегеля вообще нет понятия о том, что у человека есть тело и т.п. Гегель незнал таких вещей и удостоился имени веливого философа, а критики, зная такие вещи, оказываются жалкими апологетами бытующей псевдофилософии.
    Суть в том, что есть множество людей, которые взялись не за свое ремесло, или взялись за философию как за ремесло. Но философия это не та дисциплина которой можно учить извне. Если это признано уже в области искусства, что по партийно-спортивному уровню не набирают в Консерваторию или Академию художеств - остается только предрассудок насчет философии. Но философия более трудное чем искусство, и далее из содержания станет ясно почему.
Итак, что же обеспечивает философское познание духа? - Раскрытие необходимости духа. Но какова эта неоходимость - внешняя или внутренняя? Внутренняя как зародыш или уже раскрывщаяся и реализововшая себя? И если она внутренняя, то она ограниченная или всеобщая? Если ссылаются на форму необходимости и не раскрывают какова она, то обходят важнейший вопрос. Поясняю: Маркс и Энгельс, разрабатывая материалистическое понимание истории, пришли к выводу, что способ обшественного бытия и духовной жизни взаимно определяют друг друга. В противовес на внешний характер этих отношений, они выдвигают положение, что взаимодействие имеет место на основании способа материального производства. Казалось бы несуразность, взяли два момента - способ материального производства, то есть общество, воспроизводящее себя в промышленном производстве, а с другой стороны, духовную жизнь этого общества. Оба конечных момента, потому и взаимодействуют. И вдруг они обьявляют, что именно способ производства определяет духовную жизнь вообще. А почему не дух определяет? Вы скажете - они были материалисты. Но материализм это необходимость, поэтому они не говорили, мы материалисты, а потому ..., нет, наоборот - положение вещет таково, а поэтому мы и т.д.
    Материальное производство является непосредственным способом связи общества и природы - общество не может существовать без производства. Материальное производство своим основанием имеет какое то единство общества и природы. Значит мы выходим за пределы ограниченности способа призводства как взятого по себе, без того природного момента. В "Критике Готской программы" Маркс говорит, что источник богатства не только труд, но и природа. А теперь ясно, что материальное производство указывает лишь ограниченное, конечное основание, но не всеобщее, а потому материалистическое понимание истории - не философия. Философское познание имеет дело с всеобщим основанием, и оно одно. Это есть поблема единства Вселенной и проблема монизма философии.
    Итак,философское познание духа должно делать исходным пунктом высшее единство всего существующего, но это и есть абсолютное понятие или если угодно, абсолютная идея. Абсолютное понятие есть единство природы и духа. Но это единство предшествует ли природе и духу или нет? - Вопрос двусмысленный и вызывает путаницу в содержании вопроса и соответственно, в ответах. Допустим единства предшествует во времени. Из диамата вы знаете что все существующее существует в пространстве и времени, а в каком пространстве и времени существует единство природы и духа?
    Но такой вопрос может поставить только обыденное чувственное сознание, которое имеет дело только с явлениями и потому хочет и сущность Вселенной представить в форме явления. Но такой вопрос мессмысленный. Единство в пространстве существовать не может - в пространстве и времени существует только конечное ограниченное, а не всеобщее. Значит вопрос о предшествовании вовсе не означает временную последовательность. Да, нетрудно согласиться с мыслью, что все что существует в природе, обществе, мышлении таково, что есть - и не будет, небыло - и есть и т.д. А отсюда и напрашивается, что всеобщее это то, что предшествует всем явлениям. Но как бы все явления ни появлялись и ни исчезали, само единство не может существовать без явлений природы, общества и духа. Все единичное и особенное возникает и исчезает, но нет никогда такого, что бы не было ни одного единичного и особенного, поэтому посвоему единичное и особенное вечны. Но вы спросите, если единичное может быть только через отношение к иному единичному, да и особенное тоже не causa sui - верно. Но вечное существование единичного и особенного означает, что существует лишь всеобщее в особенном и единичном. Вот и вся суть. Не особенное и единичное сами по себе вечны, а всеобщее вечно и выступает как постоянно возникающее и исчезающее единичное и особенное. Единичное и особенное потому и есть, что есть всеобщее.Но это и есть то, что Гегель называет как понятие Вселенной. И следоватеотно философское рассмотрение духа, есть раскрытие понятия духа.
Чем определяется, вкратце, необходимость существования природы и духа - тем, что само единство природы и духа есть противоречие. Единство природы и духа есть абсолютная отрицательность всех конечных образований природы и духа и поэтому абсолютная отрицательность себя самого. Но абсолютная отрицательность себя и есть определение себя к особенному существованию. Именно поэтому уже природа выступила у Гегеля, как определенный способ всеобщего единства природы и духа, бытия и мышления. Таковым выступает и сам дух, который тоже есть способ существования единства. Значит всеобщее определяет себя к реальности и этой реальностью выступает природа, с одной стороны, а дух - с другой.
    Природа и дух два способа реальности существования всеобщего единства природы и духа, его самоопределение, необходимости развития его противоречия. Природа, по ходячим недоразумениям, выдаваемым у нас за философию, является базисом, высшим всего, что существует во Вселенной, поэтому все трактуется как свойства природы. А это и есть вывод метафизического мышления. Но природа есть, прежде всего, бесконечное многообразие единичных существование в пространстве и времени.
    Говорят, что в природе есть нечто фундаментальное, и приводят высказывания Платона, Аристотеля, Декарта, Спинозы, Гегеля. У них речь идет хоть и не о фундаментальном, то по крайней мере о всеобщем в природе. Люди которые еще не вышли за пределы деизма, именуют себя философами. Дело представляется так, что существует нечто фундаментальное в природе, а остальное - следствие и т.п. Но это не имеет отношения к счастью и чести к учениям Платона, Аристотеля, Декарта, Гегеля. Для них всеобщее не есть предшествующее своему существованию. По Гегелю, всеобщее не есть нечто такое, что существует неизвестно где, а потом решает воплощаться, осуществляет себя и т.п. Всеобщее это не сущность, предшествующая своему существованию. Если бы Гегель разделял этот взгляд,он был бы полностью в рациональной психологии, трактующей сущность души без явлений. Это еще могло быть точкой зрения Канта, который еще гонялся за вещью в себе, отделенной китайской стеной от явлений.
Отсюда следует, что если мы хотим говорить о действительно всеобщем в природе, то должны его трактовать не как предшествующее определенной реальности природы, а реальность всеобщего такова, что выступает многообразием эмпирических существований.
В литературе о Гегеле встречаем, что всеобшее в природе определяет, командует всеми явлениями.Но всеобщее нигде не существует и никак иначе, как в бесконечном многообразии эмпирических единичных существований природы в пространстве и времени.Всеобщее природы, существуя в виде единичных конечных существований природы и определяет процесс конечного бытия.
    То, что Гегель называет прнятием природы, означает что понятие в природе есть понятие лишь в себе, а не для себя и тем более не в себе и для себя. Понятие для себя выступает в реальности духа. Пока дух противостоит природе - налицо раскол: в духе понятие для себя, а в природе - в себе. Значит следует искать выход из одностороннего взаимоотношения.
    Действительное понятие есть в себе и для себя. А это значит, что всеобщее единство в природе имеет свой зародыш, и природа является бессознатеьной формой бытия. И только в духе это единство достигает осознания и познания себя самого. Высшее чего достигает природа это ощущение.Понятие природы и есть всеобщая определенность всех единичных явлений природы. То есть понятие природы означает, что единичное не существует как единичное, особенное как особенное - они содержат в себе свое всеобщее. Это и есть, по Гегелю, понятие природы.
Понятие не предшествует природе, ее определенности, всеобщее природы неотделимо от особенных и единичных существований. Что бы понятие было для себя, необходимо что бы моменты всеобщности, особенности и единичности достигли такого развития, прошли такие формы, что бы всеобщее, как момент понятия, содержало в себе особенное и единичное, что бы особенное оказалось содержащим единичное и всеобщее, и что бы единичное содержало особенное и всеобщее. Если достигнуто такое развитие, то раскрывается существование единой тотальности, а не трех отдельных моментов.
    А в природе есть только единичное, а особенное и всеобщее может быть как продукт нашей познающей деятельности, про чем особенное в природе раскрывается опытными науками, а всеобщее только философским способом познания. То есть особенное и всеобщее существует в нашем понятии природы. Значит господствующим моментом природы выступает бесконечное многообразие единичных эмпирических существований и потому природа есть понятие в себе. В этом и суть, что когда мы достигли понятия предмета,этим мы раскрыли и понятие предмета. Потому Гегель и говорит, что дух во всем что существует, познает только себя.
Если абстрактно взять эту формулировку, то можно придти к самому нелепому выводу, что ничего кроме духа нет, и природе навязывается субьективное представление. Но Гегель говорит о понятиях, а не представлениях. Коль природа познана как единство трех моментов, это и есть понятие природы. Потому невежество называть, к примеру,голубое - понятием. Это определенная форма цвета. А что бы знать понятие голубого, надо указать моменты противоположности голубого и единство этих противоположностей в голубом.
    Гегель выступает здесь невиданно воинствующим материалистом: само понятие в нашей голове с необходимостью является выражением предметно существующего содержания как понятия. А согласно современному материализму можно иметь в голове понятие, хотя такого предмета и не существует.Но такой материализм есть по сути субьективный идеализм, который переносит понятие из головы в предмет. Пестрота форм идеализма зависит от того, что объявляется causa sui, то есть что выдается за абсолютное - единичное, особенное или всеобщее, а так же чему приписывается это существование - внешнему миру или мышлению. Если современный материализм говорит, что вся Вселенная есть единочное существование, а мы ищем связи явлений - то это и есть идеализм, где единичное - абсолютное. Но такая абсолютная единичность ведет к необходимости творца. Так как любое выдавание единичного или особенного за основание, будб оно во внешнем или внутреннем мире приводит к бытию Бога. Так и Кант начинает с мышления враждебного Богу, а кончает необходимостью Бога. Но это итог чистоплотности Канта, которой не найдешь в современном материализме. Бэкон объявляет, что существует только единичное, а в итоге занимается истолкованием "Откровение от Иоанна". Гегель осознал, что все эти выводы с абсолютизацией единичного, особенного и всеобщего являются делом рассудочной метафизики. Что это абстракции, которые не существуют, но которые хотят выдать за единственно существующую реальность.
    Отсюда ясно, что дух с необходимостью содержит то, что есть и в природе - единичное особенное и всеобщее - но с другим соотношением этих предметов. Дух является более развитой формой основных моментов природы. Но Гегель говорит, что происхождение духа их природы неестественно, и что дух является истинно первичным по отношению к природе. Разберемся в этом.
    Гегель говорит, что философское рассмотрение духа есть тогда, когда дух постигается как высший способ бытия абсолютной идеи. То есть тогда, когда исследуется отношение природы и духа как основной вопрос философии и способ, каким дух представляет себе отношение природы и духа. Нет рассмотрения основного вопроса философии - не и философскокго познания духа.
Почему же дух не имеет природного, естественного происхождения из природы? Природа, прежде всего, многообразие единичного существования, которын не созерцают, не ощущают, не мыслят. Хотя особенное и всеобщее содержаться здесь в единичном, но они неимеются для единичного. Даже для ощущения необходимо что бы единичное выступило для единичного. К примеру, когда имеем дело с неорганической природой, господствует эмпирическая необходимость и следовательно многообразие. В растении находим уже различенность и некоторое единство различенного. Вместе с дифференцией развивается и интеграция.
    В неорганической природе различие присуще не самому единичному предмету, а внешнему отношению к нему. В органической растетет его дифференция и соответственно его единство. В органической природе различие уже подчинено единству и уже нельзя говорить об органах животных как о составных частях, агрегате, элементах и структуре, которые подходящи только для рассмотрения гравия, гранита и т.п.
    Организм прежде всего целое, которое воспроизводит свою расчлененность как целое. Здесь уже невозможно отношение между органами как средство и цель, которое выступает еще во многих обществвах и государствах. Для самого жалкого ощущения требуется что бы всеобщее определило свое особенное и единичное и особенное. А согласно современной психологии правовые, философские и т.д. положения, являются модификациями содержания ощещуния и видимость этому соответствует.
То что ощущение есть - факт, но вопрос в том откужа ощущение имеет содержание. Ощущение - простейшая форма духа, но означает ли это что содержание ощущения сохраняется и переносится в другие, более равитые формы духа. Мы выяснили, что содержание ощущения не имеет своим источником единичное, необходимо особенное и всеобщее. Ощущение представляет собой самую дикую и варварскую форму противоречия между всеобщностью содержания и единичностью форм ощущения. Вследствие этого ощущение страдает абсолютной индифферентностью - ему все равно какое содержание в себя включать. В связи с этим следует коснуться отношения к ощущению обыденного созания, что ценность ощущения велика, что какое у него прекрасное сердце и т.п. Но содержание чувства для самого чувства случайно. Содержание является благородным лишь в том случае, когда не настаивают на особеггом и единичном в противовес всеобщему, иначе это разновидности эгоизма - индивидуального, общественного и т.д. Это и есть форма зла. Объявляется война тому, кому и обязано все существующее. Содержание духа является развитием моментов всеобщности. Отсюда и ясно почему дух не имеет естественного происхождения. Единичное не шевельнется что бы стать особенным, и особенное будет только особенным. Только наличие всеобщего в единичном заставляет единичное перестать быть единичным, как и заставляет особенное перейти в другую особенную форму.

.

vispir.narod.ru