23.Х.87
    
    
     Сегодня рассмотрим прежде всего философское отношение исторического и логического, то есть высшую форму этого отношения.
     То что философия есть познание конкретного Всеобщего единства Мышления и Бытия, мы уже установили, как и то, что философия есть познание и следовательно способ развития самого единства Мышления и Бытия. Выражение "способ развития" - следует осознать в 2-х моментах: как способ развития философии то, чем она выступает, что она есть в своей стихии, и второе - осознание философией самой себя, это далеко не то же.
     Чтобы увязать эти два момента, заметим прежде всего, что философия есть развитие единства Мышления и Бытия, и только благодаря этому познание этого единства, а следовательно и самой себя. Философия, есть прежде всего деятельность, и только благодаря этому - познание этой деятельности А то, что философия есть деятельность - следствие того, что она сама определяется Всеобщим единством Мышления и Бытия. Значит противоречие Всеобщего единства Мышления и Бытия, достигающее формы разума и есть деятельность.
     Здесь коренится разгадка источника активности сознания - иного источника активности сознания нет. Всеобщее, как предмет философии познания в высшей форме своего развития, и есть Всеобщая деятельность, то есть философия Мышления.
     Для возникновения философии требуется, чтобы это Всеобщее единство Мышления и Бытия определило себя к определенности Мышления и Бытия, к их различию. Всеобщее единство мира реализует, определяет себя во всех образованиях природы и даже если выступает уже дух, то и это не означает еще начала философии.
     Для того, чтобы выступила философия, требуется определенная ступень развития духа. Это касается как исторического развития общества так и развития индивида. Для начала философии требуется, что бы единство Мышления и Бытия достигло развития в форме Мышления. Подобно тому, что во всех формациях природы осуществляется развитие единства Мышления и Бытия, то и во всех формациях духа это имеет место. Требуя, чтобы единство Мышления и Бытия определило себя к различию в сфере Мышления и на основании этого различия возникла необходимость раскрытия самого единства Мышления и Бытия. Эти моменты с необходимостью и представляют предпосылку начала философии.
     С т.зр. субъективности философия есть потребность снятия различенности Мышления и Бытия и определение их единства. Если духовная деятельность человека, его познание, не достигли того, чтобы заниматься определением единства Мышления и Бытия, то и начало философии невозможно. Строго говоря, философия начинается там, где впервые начинается познание единства Мышления и Бытия, при предпосылке, что объективно различенность Мышления и Бытия уже выступила.
     Как видите, философия выступает отнюдь не на ступени абстрактного Всеобщего единства Мышления и Бытия. На этой формации не выступает еще и механической формации природы. Философия выступает на ступени объективного саморазвития Всеобщего единства Мышления и Бытия и снятия этого различия в единстве. Значит философию хотя и можем назвать как высшую форму сознания, но в своем начале, в исторических формациях она еще не является таким самосознанием. Она началась и хочет раскрыть единство Мышления и Бытия, но что это такое, откуда - в начале философии неизвестно, потому что это единство - цель ее познания, а значит вначале она не может знать, откуда эта противоположность Мышления и Бытия. То есть, ту почву, на которой впервые и выдвигается как философия. Начало развития философии - бессознательное.
     Отсюда ясно, чего стоит болтовня о мудрецах как первых представителях философии: они представляли собой ее бессознательное сознание. Сознание и необходимость выхода за его пределы у них налицо, но что это - остается неизвестным, как и то, что осуществляет этот выход.
     Почитайте диалоги Платона сократовского периода, где он адекватно излагает ступень развития, представленную Сократом. Сократ все время ссылается на своего таинственного гения, который ему нашептывает. Первое здесь - субъективная рефлексия самого Сократа, она мечется в сутолоке явлений, которыми занято сознание - природных, общественных, политических, и оно не знает, где найти основание этой пестроты путающих и опровергающих друг друга явлений. А гений и есть выражение бессознательного Всеобщего, которое и составляет основание этих явлений, всего Единичного и Особенного. То есть, т.зр. Сократа - неопределенность гения, Всеобщего, и попытка его определить.
     Итак, философия возникает там, где выступает самоопределение Всеобщего и, следовательно, с т.зр. субъективной рефлексии - именно на этой фазе выступают определения. Но определение невозможно, где есть одно, определение выступает там, где одно становится своим иным и само определение есть раскрытие этого процесса.
     Как только выступает самоопределение Всеобщего единства Мышления и Бытия и следовательно, первое определение этого единства противоположностей - с этого момента и выступает философия. Определение не есть эмпирическая страсть гоняться за категориями - процесс определения состоит в том, что бы в различенном и через определенность различенного раскрыть единство.
     Когда говорят: дайте определение класса, государства и т.д. - то это чаще похоже на принятие рвотного. Но дать определение - это не значит дать многообразие определений, а требуется дать определение единства во всем многообразии. И без определения единства, как природы чего-либо, мы не можем знать и понимать, что представляют собой каждая форма к примеру государства.
     Так, социалистическое государство вовсе не является шедевром, как его благословляют работники фронта научного коммунизма, которые занимаются здесь чистейшей воды апологией и идеологией домарксовской формы. Оно лишь государство и оно должно исчезнуть, как сам себя снимающий исторический процесс.
     Как видите, даже простейшее восстановление т.зр. Маркса и Энгельса приводит вас в шок.
     Первая простейшая форма философии всегда выступает как определение единства противоположностей Мышления и Бытия. А если есть только утверждения мудрецов, древних или современных, а нет определения единства, то нет и философии. Мудрость есть ни что иное, как рефлексия опыта. Опытный человек всегда мудр, то есть хитер. А хитрость, хотя и необходимая ступень развития индивида или общества, но не высшая. Хитрость именно вследствие нехитрости к себе - глупа. Она несамокритична и не знает своей ограниченности, поэтому ограниченность и выступает в форме хитрости и все это происходит в пределах рассудка.
     Только там, где начинается осознание своего предела - обнаруживается первый след разумности. Поэтому разумный человек не может стоять на позиции всезнайства, он всегда знает свой предел и это мучительнее всего в форме разума.
     Разум есть получение положительного в самом отрицательном, беспредельного в предельном, получение знания бесконечного в самом ограниченном. Философское определение противоположностей Бытия и Мышления и, следовательно, первоначальное определение их единства и есть выход за пределы рассудка как способа познания.
     Рассудок, взяв предметом природу, не нуждается в обществе, взяв общество - он довольствуется абстрактным определением природы, как менее развитым, чем общество. Отсюда и две песни: истматчики говорят, что единственная форма философии - это истмат, а диаматчики - онтология, то есть абстракция природно Всеобщего. Но они даже не подозревают, что есть еще третья сфера - Бытие мышления - и этим подтверждают знаменитое выражение - "ибо не ведают, что творят». Как видите, Библия предвидела выступление на сцену плеяды диаматчиков и истматчиков.
     В современной философии дофилософский способ Мышления, начало же философии - философское познание. Поэтому современная философия - это дофалесовский период в развитии истории Мышления. Эмпирия, которая выступает сейчас, отличается от эпохи Фалеса, но способ Мышления современных диа- и истматчиков ниже фалесофского, ибо они не знают первоначала и не думают о нем. Определение же первоначала и есть философское определение единства Мышления и Бытия.
     У Фалеса как начала определения единого эта попытка абстрактна и непосредственна. С философской т.зр. абстрактное является исходным, а конкретное - последующим, а рассудочное Мышление предполагает конкретное как данное.
     Существующее становится конкретным благодаря тому, что оно делает себя конкретным в результате собственного процесса развития, самоопределения - то есть полагания различенностей, ограниченности и её снятия Только тогда, когда абстрактное Всеобщее через различенность приходит к себе - получаем впервые конкретное. А сам процесс есть становление абстрактного конкретным, или созидание Всеобщего конкретным для себя. Значит предполагание существования конкретного Всеобщего от века - предпосылка метафизического Мышления, а понимание конкретного как результата собственного развития есть диалектическое Мышление о конкретном.
     Итак мы установили, что простейшее определение единства Бытия и Мышления является с необходимостью абстрактным, но оно в то же время и Всеобщее, так как речь идет о единстве высшей противоположности Мышления и Бытия. Но конкретное Всеобщее не может исчерпываться ни абстрактным, ни Всеобщим, поэтому первое определение самое неудовлетворительное - оно в этой бессодержательности Всеобщности.
     Форма Всеобщности первого определения и достигается отсутствием содержания Всеобщего. То есть философия начинается прежде всего не по содержанию определения Всеобщего, а по форме.
     Представление видит содержание философии от Фалеса до Сократа в том, что здесь выступает первоначалом вода, огонь, воздух и т.д. Но эти начала таковы лишь по названию: речь здесь не идет о чувственных особенных формах существования. Здесь 0собенные формации Всеобщего превращены в определения самого Всеобщего. Но эмпирические определения воды, воздуха, атома, к определению Всеобщего отношения не имеют. Но отвлекаясь от 0собенных форм получаем, что первоначалом служит одно, и квинтэссенцию такового начала дает атомистика древней Греции. Левкипп приходит к выводу, что о внутренней определенности атома мы ничего не можем сказать. Почитайте у Аристотеля, чем отличаются атомы: формой, порядком и положением - но все это внешние определения атома, а не определения его природы. Первые определения Всеобщего ничем иным и не могут быть, кроме как абстрактными Всеобщими и бессодержательными формами. Само содержание Всеобщего еще не раскрывается - содержание здесь есть только в самой форме, так как форма выступает, как снятие различенного. То есть она оказывается содержательной, но для раскрытия этой формы требуется дальнейший процесс философского развития.
     После Сократа философия и занималась выявлением содержания в этой философской форме определений противоположности и единства. Вследствие несоответствия философского определения единства Мышления и Бытия и самой природы этого единства, эта философская формация подлежит снятию. Важнейшей здесь и выступает диалектика формы, через которую и раскрывается всякая определенность содержания.
     Многообразие и различие философских определений единства Мышления и Бытия, философских учений, вовсе не есть нечто лишнее для содержания самой философии. Различие философских определений единства Мышления и Бытия, философских учений и систем, есть необходимый способ существования и развития содержания самой философии. Ибо единство Мышления и Бытия, как высшее абстрактное противоречие, развиваясь и получает свое выражение со стороны содержания в развитии форм философских учений. Философские системы являются способами существования философского содержания. Никакое философское содержание не существовало и не будет вне философии, ибо как философия есть выражение своего философского содержания, так и философское содержание именно философию имеет своей формой выражений и сущестсвования. И именно поэтому философия не только не является средством для чего-то, к примеру повышения надоя молока.
     Еще и сегодня раздаются вопросы, продиктованные полным непониманием философии, о том, зачем нужна философия, какое она имеет практическое значение. Но Всеобщее не может быть средством для Особенного. Уже у Аристотеля проведена простейшая и вернейшая мысль, что только философия есть наука ни в чем не нуждающаяся и ничему не служащая. Поскольку в философии речь идет об истине, а истина не является средством для чего-либо. Средством может быть лишь то, что является неадекватным носителем и способом существования истины: более адекватное превращает менее адекватное в средство. Природа - средство для общества, неорганическая природа - средство воспроизводства органической природы и т.д. - неистинное оказывается средством для более развитой формы истинного.
     Без философского познания Всеобщего единства нет и познания форм его проявлений в природе, обществе и Мышлении, а следовательно нет и практического действительного овладения. Но это совсем не положение философии в роли средства, как к примеру в средние века философия была на положении средства у католической церкви, а сегодня философия - средство бессознательной практической формы производственного отношения к природе. А там где делается попытка сделать Всеобщее средством для Особенного - само Всеобщее исчезает, ибо сама эта цель превратность и заблуждение. Вот в чем секрет утраты философии в наше время - утилитаризм, практицизм, господство частных и индивидуальных интересов не знающих себя, так как не знают природы Всеобщего - это и есть враг и временная смерть философии. Но философия не уничтожается приказами, закрыть ее, как это было в античности или на Руси в 1850 году, или как у нас в 1937 - без деклараций закрыть философское образование, а путем расстрелов. Но и в этом выступает обыденное сознание: можно уничтожить носителей философии, народ и нацию, но саму философия уничтожить нельзя, она такой же необходимый способ существования единства природы и духа, Бытия и Мышления как, например, механическая формация природы. Поэтому замашки поставить себя на место Бытия Бога просто комичны с т.зр. философии, хотя они же и порождаются периферией развития конкретного Всеобщего - царством внешней случайности в развитии Всеобщего и обусловлены такие крестовые походы.
     Итак, все попытки истребить философию ничего не дали, впрочем, как и все попытки создать ее.
     Все формы утопий зиждются на предпосылке превращения Всеобщего в средство для 0собенного. Следование Всеобщему есть путь уничтожения всех утопий, иллюзий и превратностей. Она не практична, думает рассудочное Мышление, но, с другой стороны, её представителей травят, сжигают, расстреливают. Но если они непрактичны, то за что это делают? Раз на Всеобщее нельзя совершить покушение - совершим его на носителя, выражающего это Всеобщее. Сократ был выразителем Всеобщего - его враги 0собенное и Единичное, поэтому Сократ был последователен, когда никакого отношения с ними иметь не пожелал: нельзя воевать с тем, что уже мертво.
     Мы уяснили, что Единичное и 0собенное лишаются без Всеобщего своего смысла. Знание и действие в рамках 0собенного и Единичного и есть поприще духовных мертвецов, ничего значительнее животных целей здесь не достигается.
     Как были бы неудовлетворительны и абстрактны первые определения Всеобщего, мы должны осознать их необходимость .Неудовлетворительность здесь и состоит в несоответствии природы Всеобщего и самого определения Всеобщего на данной ступени, а отсюда и необходимость снятия абстрактной ограниченной определенности. Но ни одна последующая ступень развития не может выступить отвлекаясь, абстрагируясь, от предыдущей ступени.
     Игнорирование исторического развития есть лучший способ проделывать это историческое развитие заново, при полной бессознательности. К примеру, возьмите программу пролеткульта, которая заняла абстрактно-отрицательную позицию ко всему историческому. Линия, идущая от Чернышевского, Писарева и до махровых позитивистов начала XX века, выступила в пролеткульте всем своим содержанием. А что они дали? - ничего, кроме миновавших форм культуры.
     Чтобы выступило второе определение единства, первое подвергается самоотрицанию. И если социализм, как трактуют еще многие у нас, антипод всех исторических формаций, то это и есть ничто иное, как первобытно-общинный строй. И такое вульгарное отношение распостранено у нас во многих предметах.
     Первое определение, отрицая себя, не исчезает, оно лишь низводит себя до момента второго определения. И далее, каждая ступень определения единства, есть самоотрицание предшествующего определения. Весь этот процесс и есть снятие абстрактного Всеобщего и становление конкретно Всеобщего.
     Но поскольку определения абстрактного Всеобщего бессодержательные, они не могут довольствоваться абстракцией содержания и потому философия была вынуждена обратиться к 0собенному, к существованию природы, общества и Мышления, и к отношениям Всеобщего к 0собенному и Единичному. Поэтому с первых шагов в философии встала проблема что такое Всеобщее и каково его отношение к определенности природы, общества и Мышления. И только рассматривая эти отношения, философия могла придти к раскрытию содержательных определений Всеобщего. То есть, мы подошли к святая святых - отношению философии и опытных наук о природе, обществе и Мышлении.
     Нам следует выяснить здесь самым серьезным образом два момента: насколько необходимо было в историческом развитии философии, чтобы она занималась 0собенным содержанием, и второе, в какой мере является необходимым то, что философия на определенной ступени развития должна прекратить свое занятие 0собенным содержанием природы, общества и Мышления. То есть первое - необходимость занятия 0собенным содержанием, второе - необходимость отсутствия необходимости заниматься 0собенным содержанием.
     Первый момент касается исторического характера развития философии в целом, то есть исторических форм философии, второй же момент касается переворота в философии, который был подготовлен Гегелем и совершен Марксом и Энгельсом. После чего за философией только и осталось царство чистой мысли, а не учение об 0собенном содержании.