Язык, взятый взаймы у пыльных книгохранилищ, у лживых ежедневных простынь, чужой и не свой язык, на службе у разума свободы. "И у меня есть разум" - восклицает она - "я не только тело", "дайте мне членораздельное слово, снимите повязку с моих губ". Полная огня в блистающем наряде цветов крови, она берет взаймы обветшавшие, умершие слова, но и на его пыльных струнах сумела сыграть песни рабочего удара, грозные и иногда величественные, из треугольника: наука, земная звезда, мышцы рабочей руки.
Стекла и чечевицы, изменяющие пути судьбы, - грядущий удел человечества. Мы должны раздвоиться: быть и ученым, руководящим лучами, и племенем, населяющем волны луча, подвластного воле ученого.
По мере того, как обнажаются лучи судьбы, исчезает понятие народов и государств и остается единое человечество, все точки которого закономерно связаны.
