Сегодня рассмотрим как воспринимающее сознание относится к предмету, но предварительно вcе содержание в двух словах.
    Итак предмет воспринимающего сознания знаком: предмет и его свойства: чувственные, непосредственные данные нам через чувственное сознание. Но множество свойств в предмете одновременно и опосредствовано - различены. Свойства присущи, принадлежат единичной чувственной вещи, т. е. свойства нечто подчиненное. С другой стороны каждое свойство таково, что принадлежа вещи оно и всеобщее, т.е. выходит за пределы вещи как единичности. Дальше, поскольку свойства относятся друг к другу - они опосредствованы, и потому свойства оказываются изменчивыми, преходящими, акцидентальными.
    Но вещи соотносятся посредством свойств, а значит опосредствана и сама вещь, и она есть нечто изменяющееся: становятся иной, а это иное в свою очередь тоже становится иным себя. То есть мало того что изменяется вещь, но и изменяющееся тоже изменяется. То есть имеем изменение изменяющегося, а это и есть становления постоянного.
    Этого момента, к примеру, нехватает фиЛОСОФИИ Гераклита, которому известно становление как абсолютное, а во что реализует себя это становление - неизвестно. Поэтому Кратил и другие его последователи не виновны что пришли в итоге к релятивизму.
    У нас изменяющимся выступает чувственная вешь, а потому постоянное уже есть нечто противоположное, а значит не внешнее, а внутреннее. И как только мы добираемся до того, что вещь есть явление, а не абсолютное основание, или что это не чувственное - постоянное, а внутреннее опосредствованное всеобщее оказывается носителем явления - то мы переходим от воспринимающего сознания к рассудочному сознанию.
    Вместе с изменением предмета происходит и изменение сознания: оно из вщспринимающего становится рассудочным сознанием. И наоборот: сознание само принимало непосредственное участие в изменении чувственного предмета в его противоположности. То есть получаем становление противоположного в сознании И предмете.
    Изложил я это так намеренно. И после классической немецкой философии материал так и излагается: отчеканенная монета которую можно взять И положить в карман, а когда их накопятся много - то значит вплотную приблизимся к абсолютной истине...
    Но в таком рассмотрении недостает собственной ПРИРОДЫ сознания и что с ним происходит. А мы взяли сознание как предмет в докантовской фил и рассмотрели его со стороны, где воспринимающее сознание одно, а наша рефлексия о воспринимающем сознании - другое, а потому и неясно, каким образом это сознание выше чем воспринимающее сознание и т.д.
    Нам необходимо рассмотреть, как это воспринимающее сознание мучается в этих своих предрассудках и фикциях. То есть как его собственная ограниченность как формации развития мышления, с необходимостью вызывает все фикции, очарования и разочарования. То есть необходимо рассмотреть воспринимающее сознание из него же самого, в его собственном процессе. Надо оставить царский путь внешним образом понять что то, а необходимо рассмотреть куда это сознание идет в себе и из себя самого. Распад неистинного и должен привести к выявлению истинного которое здесь содержится.
    Воспринимающее сознание выступает не как чувственная непосредственность, а как чувственность опосредствованная в себе, чем и является для сознания предмет и его свойства. чувственное сознание же занято непосредственной чувственной определенностью любого предмета, не более. Многообразие здесь налицо, но оно не существует для самого чувственного сознания,так как непосредственность отношения к предмету не дает чувственному сознанию какую нибудь рефлексию в отношении предмета. Поэтому это сознание не знает ни себя, ни предмета, не их отношения.
    Для того чтобы выступило воспринимающее сознание нужно наряду с многообразием, момент единства, который возможен при некотором опосредствовании, рефлексии, различении и отношении.
    Это мы и имеем в начале воспринимающем сознании: сам предмет выступивший для этого сознания как вещь и свойства указывает на различие многообразия и его единства, это единство и необходимо для воспринимающего сознания .
    Значит воспринимающее сознание не только воспринимает многообразие чувственного, но и соотносится, сопоставляется и т.п. - То есть отправляйтесь от содержания и оно выведет, как у нас говорят. И это действительно начало опыта.
    Рассмотрим что здесь происходит. В антропологической формации сознание у нас возникло как абстрактно тождественное себе и потому оно абсолютно бессодержательно, а всякое содержание черпается извне, в предмете. В воспринимающеме сознании тождество себе выставляется как принцип: воспринимая - сохранять принцип тождества А=А, но и предмет согласно этому принципу должен быть А=А. И воспринимающее сознание полагает, что придерживаясь этого принципа оно избавится от всяких противоречий и будет иметь дело с истиной предмета, который воспринимается чистым, ничего не вносящим от себя, сознанием. Это и есть знаменитая теория отражения.
    Здесь воспринимающее сознание прежде всего набредает на вещь как на чувственно единичное, которая одновременно выступает здесь как чувственная всеобщность - так как это уже не чувственное а воспринимающее сознание . Значит бытие воспринимающего сознания есть единичная вещь, обладающая свойствами, которые воспринимаются как определенность вещи.
    Свойство же есть отрицание единичности вещи, а всеобщность свойства и единичность вещи составляют абсолютное противоречие: между единичностью и всеобщностью не может быть ничего общего, как одной и той же определенности содержания присущей про-тивоположным моментам. И это впервые открыл Декарт, взяв так называемое бытие материалистов и мышление идеалистов и рассмотрев их в чистоте обнаружил, что сколько не анализируй бытие - в нем непосредственно не найдешь мышление и наоборот. То есть бытие в воспринимающем сознании сначала было как простая чувственная единичность - то как общее бытие, то как теперь - исключающее бытие одного. Но вещь обладает многими свойствами и опять кажется что воспринимающее сознание ошибалось: что бытие это бытие одного - многие свойства принадлежат одной этой вещи и она оказывается абсолютной терпимостью этих разнообразных свойств. Свойства исключают друг друга и саму вещь, а значит и тут воспринимающее сознание ошиблось и надо вернуться к истинной определенности вещи.
    Свойства исключая друг друга - исключают и единство их как вещь, и потому единство не может быть вмещавшим в себя бесконечное многообразие свойств, а потому истинное бытие должно быть простым, единственным свойством существующим самим по себе, но это и есть первоначальное бытие - чувственное бытие. А с воспринимающим сознанием произошло настоящее самоотчуждение и оно упало вновь в чувственное сознание.
    То есть воспринимающее сознание, проводя необходимо принцип абстрактного тождества, пришло к предмету как чувственно единичному, без различенности и соотношения. А вначале для воспринимающего сознания имели сущее как всеобщее, как вещь и свойства, и само воспринимающее сознание превращается в свою противть - чувственное сознание.
    Поэтому чувственное сознание опять вынуждено проделать все заново от предмета как "этого" и "здесь". Воспринимающее сознание приходит к важному выводу, что все что было с вещью и ее свойствами пришло к такому результату потому, что воспринимающему сознанию не уберечь своей чистоты и пассивности: оно из истинного предмета погрузилось в отношение к себе самому. В этом отношении по кругу: от чувствеггого сознания к воспринимающему сознанию и опять к чувственному сознанию - просыпается форма рефлексии. Поэтому можно сейчас различить чистый процесс восприятия предмета без искажений и воспринимающее сознание как источник искажений. И если чувственное сознание пришло к выводу, что предмет неистинен, то для воспринимающего сознания наоборот - предмет субстанцинальное, существует сам по себе и не нуждается в воспринимающем сознании. И поскольку воспринимающее сознание раскрывает, что источник заблуждения оно само, а не предмет - оно, в духе перестройки, стремится к тому что бы чистое восприятие отделить от рефлексии в себя, как источника заблуждения - не надо из предмета возвращаться в себя. Но это сознание не знает, что при таком погружении в предмет исчезает наше воспринимающее Я, а потому и сам предмет, так как предмет есть как предмет только для воспринимающего сознания .
    Итак, поскольку сознание осознало, что всякое различение имеет источник в самом воспринимающем сознании, в его рефлексии в себя - постольку теперь предмет удерживается как тождественный себе, но это и есть предмет как одно, поглотившее все иное, как чистый атом Левкиппа, Демокрита, Эпикура, Гассенди и современного материализма. И воспринимающее сознание знает, что как только возникает что то различенное - то это иллюзии самого воспринимающего сознания, а обнаруживаемые свойства у предмета приписывает своей рефлексии, а предмет лишь тождество себе. Для воспринимающего сознания остается неясным, почему одно исключает другое, иное. Одно в воспринимающем сознании есть тождество себе, но что бы исключать иное, одно не может быть абстрактно тождественно себе, а должно иметь определенное отношение к себе. А значит у одного и иного должна быть определенность, которой они исключают друг друга. И обнаруживается неприятное для воспринимающего сознания: истинным бытием предмет существует как одно, но существуют другие вещи, которые не просто одно, а определенность в себе как свойства. И оказывается что неистинное бытие вещи есть безразличное всеобщее ее многообразных свойств. То есть воспринимающее сознание не допуская рефлексии и оставаясь тождественным себе, будучи абсолютно последовательным получило прямо противоположное началу воспринимающего сознания уже по второму кругу: вместо одного, исключающего все иное, получило всеобщее равнодушно включающее в себя все иное.
    Здесь воспринимающее сознание получает для себя знание, что не только сознание впало в рефлексию в себе воспринимая истинное бытие предмета на первом круге, - но пройдя по второму кругу и оставляя все многообразие на себя, получает, что предмет все равно перешел в свою противоположность. И сознание с необходимостью приходит к выводу, что не только воспринимающее сознание ценой рефлексии впадает в противоречие с собой, в определенность отношения с собой, - но и предмет тем же страдает: и у предмета не одно, а двойное бытие. И сознание приходит к выводу, что если уж "перестраивать", то не только себя но и предмет, так как и он оказался столь же превратен и впадает в отрицание себя. А значит остается рассмотреть моменты движения предмета и сознания вцелом.

vispir.narod.ru