|
ИСТОРИЯ
ЛОГИКИ
Как
имеем всеобщую грамматику языка, так
же следует стараться найти
грамматику мышления, которая
содержала бы всеобщие правила
мышления. Всеобщая грамматика
содержит всеобщие правила языка, без
рассмотрения его особенностей,
например слов и т.п. Латинская
грамматика подходит для всех языков,
потому что она лучше всего
разработана. Здесь форма языка и
форма мышления параллельны и подобны,
а так как мы мыслим в словах и
сообщаем наши мысли иному через язык,
то должна быть так же и грамматика
мышления. Часть логики, которая есть
форма употребления рассудка вообще -
это самостоятельная часть,
самостоятельная форма мышления. Она
должна быть веданием а priori или а
posteriori, то есть быть всему общей
формой рассудка. Эта всеобщая логика
есть самостоятельная форма как канон
и основозакон разума.
Вторая часть логики
содержит применение рассудка и
разума вообще. Диалектика же это
форма рассудка, искусство вообще
любых утверждений, она видимость
логики, где мы можем незаметно
проносить через форму рассудка саму
различенность веданья. Здесь истина
содержания веданья в том, что
невозможно знать истину.
Диалектика это
искусство логической видимости. Если
я имею некое абсурдное предположение,
то все равно его я могу привести в
форму рассудка. Но такое ведание не
смотрит на содержание.
В старые времена
диалектика необходимо
поддерживалась защитниками и
адвокатами, ею пользовались так же
скептики, так она полагала то, что
приводит человека к неизвестности
или утверждению противоположности.
Спекулятивные
утверждения тоже называли
диалектикой. И это верно:
метафизические утверждения весьма
диалектичны, но сама она не есть
диалектика.
Диалектика у древних
была не наукой вероятного, а
видимостью, и не критикой видимости,
каковой она была бы превосходно.
Сократ не предавался
спекулятивной философии. Римляне же
были более здравого рассудка чем
греки и потому не находили вкуса в
субтильном. Однако век спекуляции
пришел, случилось это в 14 веке, сюда
относится Фома Аквинский и другие. У
схоластиков была склонность сделать
ясными сочинения Аристотеля, но так
как каждый толкователь больше верил,
нежели знал автора, то они сделали
так много дополнений, что
понадобилась целая логика для их
сведения. Это продолжается и после
Реформации наук, и движется к идее,
которую мы имеем о логике. Но многое,
например силлогистика, еще ребячлива,
схоластическая же субтильность
придерживается много знания.
Нет ничего вреднее для
человеческого рассудка, чем эта
субтильность. Так как к субтильному
очень привыкают, то знают что мыслят
и применяют in concreto. Она целиком
противна вкусу. Схоластика же была
так субтильна, что делала вирши,
которые можно читать как сначала, так
и с конца, и которые имели внутри
другой смысл. Так иные упрекают
поэзию Вергилия, что она написана без
рифмы и полагают это недостатком, но
варварское это то, что противно вкусу.
Теперь заметим о логике:
1. отрицательное ее совершенство по
сравнению с прошлым. Нынешняя
заслуга это очищенная часть, которая
называется каноном. Почти целиком
обретена диалектика.
2. Логика
рассматривается и как органон. Но
органон рассудка и разума вовсе
невозможен. Логика же, как канон
указывает - имеет ли ведание форму
рассудка или разума, а как органон
должна указать средство как мы можем
достичь ведания.
Органон каждой
особенной науки, пожалуй, возможен,
но не логика как органон рассудка и
разума вообще. Органон каждой науки
сейчас разыскивается. Так Ламберт
написал такой органон, но он
различный, когда рассматривается
каждый особенный вид ведания.
ИСТОРИЯ ЛОГИКИ
Как
имеем всеобщую грамматику языка, так
же следует стараться найти
грамматику мышления, которая
содержала бы всеобщие правила
мышления. Всеобщая грамматика
содержит всеобщие правила языка, без
рассмотрения его особенностей,
например слов и т.п. Латинская
грамматика подходит для всех языков,
потому что она лучше всего
разработана. Здесь форма языка и
форма мышления параллельны и подобны,
а так как мы мыслим в словах и
сообщаем наши мысли иному через язык,
то должна быть так же и грамматика
мышления. Часть логики, которая есть
форма употребления рассудка вообще -
это самостоятельная часть,
самостоятельная форма мышления. Она
должна быть веданием а priori или а
posteriori, то есть быть всему общей
формой рассудка. Эта всеобщая логика
есть самостоятельная форма как канон
и основозакон разума.
Вторая часть логики
содержит применение рассудка и
разума вообще. Диалектика же это
форма рассудка, искусство вообще
любых утверждений, она видимость
логики, где мы можем незаметно
проносить через форму рассудка саму
различенность веданья. Здесь истина
содержания веданья в том, что
невозможно знать истину.
Диалектика это
искусство логической видимости. Если
я имею некое абсурдное предположение,
то все равно его я могу привести в
форму рассудка. Но такое ведание не
смотрит на содержание.
В старые времена
диалектика необходимо
поддерживалась защитниками и
адвокатами, ею пользовались так же
скептики, так она полагала то, что
приводит человека к неизвестности
или утверждению противоположности.
Спекулятивные
утверждения тоже называли
диалектикой. И это верно:
метафизические утверждения весьма
диалектичны, но сама она не есть
диалектика.
Диалектика у древних
была не наукой вероятного, а
видимостью, и не критикой видимости,
каковой она была бы превосходно.
Сократ не предавался
спекулятивной философии. Римляне же
были более здравого рассудка чем
греки и потому не находили вкуса в
субтильном. Однако век спекуляции
пришел, случилось это в 14 веке, сюда
относится Фома Аквинский и другие. У
схоластиков была склонность сделать
ясными сочинения Аристотеля, но так
как каждый толкователь больше верил,
нежели знал автора, то они сделали
так много дополнений, что
понадобилась целая логика для их
сведения. Это продолжается и после
Реформации наук, и движется к идее,
которую мы имеем о логике. Но многое,
например силлогистика, еще ребячлива,
схоластическая же субтильность
придерживается много знания.
Нет ничего вреднее для
человеческого рассудка, чем эта
субтильность. Так как к субтильному
очень привыкают, то знают что мыслят
и применяют in concreto. Она целиком
противна вкусу. Схоластика же была
так субтильна, что делала вирши,
которые можно читать как сначала, так
и с конца, и которые имели внутри
другой смысл. Так иные упрекают
поэзию Вергилия, что она написана без
рифмы и полагают это недостатком, но
варварское это то, что противно вкусу.
Теперь заметим о логике:
1. отрицательное ее совершенство по
сравнению с прошлым. Нынешняя
заслуга это очищенная часть, которая
называется каноном. Почти целиком
обретена диалектика.
2. Логика
рассматривается и как органон. Но
органон рассудка и разума вовсе
невозможен. Логика же, как канон
указывает - имеет ли ведание форму
рассудка или разума, а как органон
должна указать средство как мы можем
достичь ведания.
Органон каждой
особенной науки, пожалуй, возможен,
но не логика как органон рассудка и
разума вообще. Органон каждой науки
сейчас разыскивается. Так Ламберт
написал такой органон, но он
различный, когда рассматривается
каждый особенный вид ведания.
|
